Грея чуть раздраженно тряхнула волосами. Они опять лезли ей в глаза, мешая обзору. Тихонько вздохнув, девушка отпустила рыжую шнырку, отбросив волосы назад рукой и отошла на пару шагов назад. Судя по голосу Кая, удерживать их и правда никто не собирался, да и брюнетка, кажется, схватила рыжую только по инерции, а не с целью удержать. Да и несложно было догадаться – зачем хватать руками, когда у Кая в руках был пистолет? Даже если он сам не стал бы угрожать им, то эта женщина вполне могла.
Скептически фыркнув на замечание про столь своеобразный дождь, Грея окончательно потеряла всякий интерес к происходящему. Все что могла она уже сделала, да и шныры уже сами пришли, даже, кажется с начальством – не зря же Ви по стойке смирно встала, да и Асимодео посмотрел на статную женщину в очках с должным уважением. Только вот Грее не совсем понравилось быть неким существом с биркой «Вы, девушка», но выбирать не приходилось.
Не сопротивляясь, девушка позволила вытащить себя из здания, озадаченным взглядом провожая поле боя. «Неплохих тут ежиков делают...» - растерянно подумала Грея, провожая взглядом труп утыканного арбалетными болтами пегаса. Животное было жалко. А лежащих людей Грея постаралась вовсе не замечать – несмотря на всю свою невозмутимость и браваду, смотреть на открытые раны людей было выше ее сил. Быстро сократив расстояние между собой и иностранцем, Грея уткнулась носом в его плечо. «Прав был, наверное, Кай, что не пустил нас» - промелькнула ненужная мысль. Увидев живого вороного ворчуна, Грея невольно улыбнулась, потрепав его по плечу.
— Привет, красавец, - тепло сказала девушка. С помощью Део она легко запрыгнула в седло перед крыльями пегаса и наклонилась вперед, не преминув обнять коня за шею, чтобы залез и Део. Кинув быстрый взгляд на часы, Грея нахмурилась.
— Надеюсь в от ШНыра ходят маршрутки, я обещала вернуться домой пораньше, - чуть озабоченно пробормотала девушка, на миг даже забыв, что она сейчас впервые полетит верхом на пегасе.

==> Куда-то, куда повезут

Отредактировано Грея (2011-12-04 20:14:36)

Гай говорил медленно. Это усыпляло бдительность. С опытом ли, или от природы, Гай обладал умением убеждать. И заговаривать зубы тоже. 
- Жизнь пчелы, как мне кажется, должна быть менее ценна для вас, чем жизнь человека, - заметил враг.
Калерия дотронулась пальцами до висков. Почему мои слова поняты неправильно? Неужели перевёрнутое представление о мире так глубоко засело в нем, что он меня не слышит? Или не хочет услышать?
-Мне жаль не столько пчел, сколько шныров, уходящих на Вашу сторону,- уточнила женщина, -Конечно, они очень довольны жизнью.
Кавалерия умолкла на полуслове. Да, они довольны жизнью. Они богаты. Не привязаны к старому, продуваемому сквозняками зданию. Могут зарабатывать блага для себя.
- Правда, какой нормальный человек возложит свои интересы на алтарь всеобщего счастья, маловероятного абсолютного добра,- насмешливо подумала Калерия, - Разве что одинокая женщина, которой иначе было бы незачем жить. Гай, конечно, считает меня старой фанатичкой...
Тем временем, ведьмарь уклончиво сказал, что объяснил бы свою мотивацию, причину набора именно таких рекрутов. 
Объяснил бы, не будь я врагом. Погладил бы по затылку, одаривая псиосом, и сразу рассказал бы все. Калерию передернуло от отвращения. Нужно было уважать врага, нужно было оставаться корректной. Но все мы живые люди.
-Вы же не думаете, что мы так уж неизбирательны и непридирчивы?
Думаю я так, или нет, опыт подсказывает мне именно это. Особенно теперь, когда я знаю, что вы подселяете элей обычным подросткам, навсегда ломая их жизни.
- Допустим, мое мнение неправильно. Все-таки мы с Вами по разные стороны баррикад, - Калерия смело противопоставила себя врагу,- Однако раньше между нами было нечто вроде нейтралитета? Вы не интересовались нашими новичками до тех пор, пока они не начинали нырять, нас не интересовали Ваши рекруты. К слову, мы до сих пор не имеем отношения к вашим работникам.
А вот ведьмарей становится все больше, и скоро шныров просто задавят численностью. Зло ведь всегда привлекательнее добра: в нем нет запретов и самоограничения.
- Почему бы нам не вернуться к прежнему ходу событий?- вкрадчиво поинтересовалась Кавалерия.
Если враг развяжет открытую войну, ШНыра не станет. Это женщина понимала очень точно, до боли. Значит, надо любой ценой установить нейтралитет. Гай-то, наверняка, помнит такие войны. Жестокие, кровопролитные. Шныры побеждали. Шныры были в большинстве. Теперь все не так.
Гай о чем-то шептался со воим секретарем. Отличный способ показать, что она, Кавалерия, чужая. Что ее не особенно и уважают. Хотя какие у ведьмарей могут быть правила этикета, если они не соблюдают и двух заповедей из положенных десяти. К несчастью, по религии и осуждать их было нельзя. 

- С чего же мне радоваться? - удивленно спросила Кавалерия, - Вас бы осчастливил массовый переход сотрудников на сторону шныров?
Кого я обманываю? Ведьмари же просто марионетки, животные, прикормленные злом. Если бы им оставили волю, может и одумались бы, но, увы, права выбора они не имеют.
Калерия вздохнула и отвернулась. Конечно, здесь она была в положении проигравшей. ШНыр уже давно был слабее ведьмарей. Слабее физически, численно, но не морально.
Тем временем, Гай углубился в подробности противостояния добра и зла на сотни лет назад. Признаться, Кавалерия иногда забывала, насколько давно мужчина занимает свой пост. В каких чудовищ  иногда превращаются первошныры. 
Хочет, чтоб я почувствовала себя несмышленой девочкой. Еще бы, самый молодой директор в истории ШНыра. Самый молодой из выживших. Напомнить, что ли, ему, как именно я заняла этот пост. Как убили отца моего мужа, как юноше пришлось управлять школой. Как новички не проживали и трех нырков, и возвращались одни лишь искалеченные пеги. Как Вадюша навсегда потерял веру в себя. Как я осталась одна.
Калерия закусила губу, сдерживая неосторожные слова, сдерживая гнев. Всю жизнь она сдерживалась. Гай ведь знает, знает, по чьей милости она осталась без семьи. Эта боль была до сих пор жива. Эта боль сильнее всех мотиваций, всех соблазнов. И именно она не дает Кавалерии скатиться на сторону зла.
- В те времена ШНыр был действительно силен, - со вздохом сказала Калерия, - Но во время перестройки, допустим, страдали шныры. Точно так же, как Вы перечислили свои поражения, я могу назвать наши. Но не будем же мы считать потери за сотни лет борьбы?
Если считать, то шныров погибло больше. Просто они уходили тихо, без помпы. Сжав зубы и выпустив поводья пега. Чтобы хоть крылатый товарищ мог спастись. Как же зло любит выставлять себя жертвой.
Калерия сцепила руки в замок, чтобы согреть пальцы. В комнате сделалось будто бы еще холоднее. Как же гадко находиться в компании врага. Как же горько.
Гай уверял, что они могли бы действовать иначе. Конечно, чего проще - сжечь ШНыр дотла. И ни пегов, ни ныряльщиков. Ни вражды, позволяющей занять время, массовых погонь за почти беззащитными шнырами. Ни закладок с двушки, которые ведьмари так любят. Вот и сейчас все дело в закладках:
-Пожалуй, пять-шесть определенных закладок смогут заменить рекрутов.
Как это подло - менять живых людей на волшебные умения и качества, предоставляемые артефаками с двушки. Это стало в последнее время исходом всех переговоров между ведьмарями и шнырами.
Скривившись от странной жалости, низости и отвращения, Кавалерия спросила:
- Сколько закладок? Каких?
На душе у директрисы скребли кошки. Не хотелось отдавать врагу то, что могло бы спасти людей. Женщина знала, что после такого рейда в пользу ведьмарей болото станет плохо пропускать ее. Это продлится, пока она будет терзаться угрызениями совести. А чувство вины буде мучать Калерию еще долго.
Все же она согласилась. Никакие закладки, даже внеурочные, не могут сравниться по цене с новыми шнырами. К тому же, они не смогут склониться к злу - чем не спасение душ?
Но было гадко, будто она совершала подлость. 

Отредактировано Кавалерия (2011-12-08 17:17:04)

Cписок требуемых закладок огласил Арно. Возможно, этот ход был продуман изначально. Вот, мол, какой я потрясающий шеф, даже ничего помнить не приходится. А ты записывай хоть на руке, лимитчица.
Однако это заставило Калерию усомниться в памяти Гая. Мало ли что произошло с его нервной системой за триста лет.
- Ты столько все равно не проживешь. Тебе скоро сорок, а дела школы все хуже и хуже. Виновата ты, ты, ты! – издевательски отозвался внутренний голос.
Заставив самомнение умолкнуть, Кавалерия внимательно выслушала список закладок, стараясь ничего не упустить. Благо, в собственной памяти она была уверена. Можно было заканчивать эти изнурительные, долгие переговоры в душной и темной комнате.
- Хорошо. Будут вам закладки, - Калерия коротко кивнула, словно подтверждая свои слова, - Через неделю.
«Не печалься, ступай себе с богом, будет вам новое корыто», - вспомнились женщине слова пушкинской золотой рыбки. Калерия на золотую рыбку не тянула, от злости и обиды она чувствовала себя ершом. Маленьким, но колючим.
- Но наших новичков вы отпустите сразу, - Кавалерия знала, что спасенная девушка – не единственный будущий шныр, попавший в лапы врагу, - И больше никогда. Никогда. К ним не подступитесь. Ни к этим, ни к следующим.
Женщина сделала акцент на слове «никогда». Чтобы казаться значительнее, она даже поднялась с пола. Это также служило сигналом о том, что более задерживаться здесь ей бы совершенно не хотелось.
- Как там на порядочных переговорах? – соображала Калерия, - Положено руки жать?
Ей была неприятна мысль о рукопожатии с главой ведьмарей. Поэтому женщина предпочла обойтись без формальностей, заодно вспомнив о важном вопросе, который не прозвучал:
- Как Вам будет удобнее получить закладки?
Разумеется, она хотела знать, когда, где и кому придется передать выкуп. Кавалерия искренне надеялась, что Гаю хватит разума не заявить о желании обладать закладками немедленно.
- Да и главную свою закладку он уже забрал, - рассеянно подумала Калерия, переступая с ноги на ногу. От долгого сидения в одной позе конечности слегка затекли, и их покалывало.
Лера, ты уже старовата для этих войн. Было бы, кому оставить ШНыр, завтра подала бы в отставку.
Мысли о оставлении дел посещали женщину постоянно, но отчего-то «в монастырь», как Король из советского фильма про Золушку, она так и не ушла. Просто не смогла бы.
Так она и стояла, прямая, как всегда, ожидая ответа Гая, после которого, она очень надеялась, можно будет покинуть этот ненавистный дом.

Гай согласился. Выдержал некоторую паузу, но все-таки ответил положительно. Кажется, его секретарь был чем-то недоволен, сделал какой-то быстрый, почти неуловимый жест. Увы, Кавалерия, поднявшись с пола, так и не надела очки, которые держала в руке, поэтому подробнее разглядеть не смогла. 
- Но если они сами случайно окажутся среди наших рекрутов - вина не моя, - добавил ведьмарь.
Это было сказано двусмысленно. Почему-то сразу создалось ощущение, что это самое "случайно" будет старательно подстроено. Но пререкаться с врагом, когда он уже согласился с твоими требованиями было неразумно. Калерия сделала было шаг навстречу Гаю, но дальше не двинулась. Она вспомнила, что на предыдущих переговорах как-то обходилось без финального рукопожатия. Стало быть, и сейчас тактильный контакт не обязателен.
- Жать руку главному врагу так же абсурдно, как, скажем, тянуть за хвост ядовитую змею. Еще решит, что меня устраивают его методы, - подумала Калерия, полностью утверждаясь в своей правоте.
Гай делал невыносимые паузы, от этого казалось, что он отвечает неохотно. Кавалерию эта беседа тоже не очень радовала, но она оставалась корректной, старательно сохраняя невозмутимое выражение лица. Наконец, узнав, что закладки нужно будет доставить через неделю в пять вечера, директор поняла, что переговоры окончены.
- Значит, очередная бессонная неделя с ежедневными нырками, - заключила женщина, - Не такая уж большая цена за неприкосновенность, пусть и относительную, наших новичков. И за возможность, наконец, убраться отсюда.
Калерия коротко кивнула Гаю, сообщая, что условия приняты, и смело шагнула к выходу из комнаты. Не оборачиваясь, она попрощалась:
- До встречи.
Весь вид женщины при этом говорил о желании, чтобы эта встреча была нескорой, а лучше бы вообще не состоялась.
Кавалерия заспешила по запутанным коридорам на улицу.